С именем этого человека были связаны наиболее великие победы Российской империи конца XVIII века — Туркутай, Кинбурн, Рымник, Измаил. Выдающийся полководец — генералиссимус Александр Васильевич Суворов о себе и жизни своей писал так: «Ваша кисть изобразит черты лица моего — они видны; но внутреннее человечество мое сокрыто. Итак, скажу вам, что проливал я кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего; за всю жизнь мою никого не сделал несчастным; ни одного приговора на смертную казнь не подписывал; ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик; при приливе и отливе счастья уповал на Бога и был непоколебим...».

Несколькими своими посещениями Полтавы Суворов был обязан своему браку с Варварой Ивановной Прозоровской, отец которой — князь Иван Андреевич Прозоровский был троюродным братом известного военного деятеля времен Екатерины II и Александра I — генерала-фельдмаршала Александра Александровича Прозоровского. По матери Варвара Ивановна происходила из богатого рода Голицыных, две ее тетушки были женами графа П.А. Румянцева и князя Н.В. Репнина. Родовое имение не очень состоятельного к тому времени тестя Суворова находилось в Опошне, под Полтавой. Дочь его вполне соответствовала стандартам нравственности и морали, существовавшим во времена правления незамужних императриц, начиная с Анны Иоановны, когда фаворитизм и распутство стали нормой поведения не только при дворе, но и во всем обществе. Многие известные политические деятели должны были закрывать глаза на «проказы» своих супруг и мужественно носить ветвистые рога только для того, чтобы не вызвать гнев могущественной Екатерины II. Именно такое легкомысленное поведение Варвары Ивановны станет впоследствии причиной их полного разрыва.

В 1775 году, 1 августа у нее родилась дочь Наташа. По свидетельству некоторых источников ее крестили в Полтаве, а крестным отцом ребенка стал Андрей Дмитриевич Константинов, добрый приятель Александра Васильевича, служивший резидентом Екатерины II при бахчисарайском дворе крымского хана Шагин-Гирея. Суворов много раз высказывал свое пожелание дать воспитание своей дочери подальше от распутной северной столицы. Провинциальный городок Полтава весьма подходил для этой цели.

В 1776 году Суворов находился в Крыму под началом своего родственника, тогда еще генерал-поручика А.А. Прозоровского, с которым у него сложились очень натянутые отношения. Началось это после резкой стычки, которая произошла у Суворова в 1776 году в Полтаве с генералом Воином Ивановичем Нащокиным, одним из самых эксцентричных людей екатерининской эпохи. Об этой истории поведал А.С. Пушкин, хорошо знавший сына Нащокина. Расследовать этот случай было поручено именно генерал-поручику А.А. Прозоровскому. В июне 1777 года, сославшись на мучащую его лихорадку, Суворов отпросился в краткосрочный отпуск в Полтаву, где в то время находилась Варвара Ивановна с дочерью, которую он ласково называл «Суворочкой». Предполагают, что во время своих приездов в наш город он останавливался на постоялом дворе, который находился на углу нынешних улиц Шевченко и Розы Люксембург. В письме своем генерал-аншефу
В.И. Храповицкому он писал из Полтавы: «... дочь моя в меня, — бегает в холод по грязи, еще говорит по-своему...». Не желая возвращаться назад под командование Прозоровского, он обратился к новороссийскому генерал-губернатору Г.А. Потемкину с просьбой о новом назначении. Прозоровскому же он написал, что болен и переезжает «для перемены воздуха в Опошню». Потемкин дал соответствующее распоряжение главнокомандующему российской армией в Крыму Румянцеву, который назначил Суворова командующим корпусом на Кубани.

Атмосфера распутной столицы и длительное отсутсвие супруга привело к тому, что в 1777 году у Варвары Ивановны начался роман с секунд-майором Санкт-Петербургского драгунского полка Николаем Суворовым, который приходился внучатым племянником Александру Васильевичу. Искренне веруя в святость семейных уз, осенью 1779 года Суворов принимает решение о разводе. Он подает прошение в Славянскую духовную консисторию о расторжении брака, в котором пишет о том, что Варвара Ивановна, «презрев закон христианский и страх божий, предалась неистовым беззакониям явно с двоюродным племянником моим...В 1778 году, в небытность мою на квартире, тайно, от нее был пускаем в спальню, а потом и сего года, по приезде ея в Полтаву, оной же племянник жил при ней до двадцати четырех дней непозволительно, о каковых ея поступках доказать и уличить свидетельми могу». О предстоящем расторжении брака Суворова стало известно императрице, которая очень любила улаживать семейные проблемы своих верноподданных. Екатерина II приложила немало усилий к примирению супругов, которое состоялось в Георгиевской церкви Астрахани в 1780 году. Но, увы, все было тщетно. То ли моральный облик их примерительницы не подходил для этой цели, то ли Варвара Ивановна была слишком обуреваема поиском любовных утех, в то время, когда ее супруг на полях сражений претворял в жизнь имперские планы Екатерины II, но в летом 1784 года в их отношениях наступил окончательный разрыв. Произошло это после очередного флирта Варвары Ивановны с секунд-майором И.Е. Сырохневым. Генерал-поручик оставил свою неверную супругу, назначив ей довольно солидное денежное содержание.

Наташа, по его настоятельному требованию была помещена на полный пансион в Смольный институт без права переписки с матерью. В каждый свой приезд в столицу Суворов навещал свою горячо любимую дочь, но особый интерес для потомков представляют письма этого необыкновенного человека, которые он писал Наташе с полей сражений, где было море крови и человеческих страданий. Тот, кто посылал на смерть тысячи, кто имел много ранений и никогда не прятался за чужие спины, предстает в этих письмах как заботливый и нежно любящий отец. «Жизнь моя — для Наташи, смерть моя — для отечества» — это было его глубоким убеждением. После страшного сражения на Кинбурнской косе, в котором было уничтожено более 4000 турок и сам полководец чудом избежал смерти, получив несколько картечных ран, он писал «Суворочке»: «У нас была драка посильнее той, когда вы друг друга дерете за уши. И как мы танцевали! — У меня в боку картеча, на руке от пули дырочка да подо мною лошади мордочку оторвало. То-то была комедия, насилу через восемь часов с театра отпустили».

В конце 1786 года Суворов получил звание генерал-аншефа и официально был назначен командующим Кременчугской дивизией, хотя в соответствии с директивами фельдмаршала Потемкина ему были подчинены все войска по обеим сторонам Днепра от польской границы до новых крымских владений на юге.

В январе 1787 году императрица Екатерина II отправилась в путешествие на юг Российской империи. Она собиралась ознакомится с Екатеринославским намесничеством, с южной армией и показать австрийскому императору Иосифу II всю мощь его восточного соседа. В огромном поезде, состоявшем из множества карет и растянувшемся более чем на километр, ее сопровождали послы Австрии, Англии и Франции, множество политических и военных деятелей, среди которых были генерал-фельдмаршал князь Г.А. Потемкин, генерал-аншеф А.В. Суворов, генерал-майор М.И. Кутузов. В Каневе к ним присоединился польский король Станислав-Август, а в селении Кайданы — австрийский император. В Кременчуге, по предложению князя Потемкина, были устроены маневры суворовской дивизии, на которых все присутствующие смогли оценить высочайшую школу боевой выучки его войск. После осмотра в Севастополе черноморской эскадры, императрица выразила желание еще раз посмотреть маневры суворовских войск, но уже на поле Полтавской битвы. 7 июня под пушечную пальбу и колокольный звон она въехала в Полтаву со стороны Кобелякской (Фрунзе) улицы. Для торжественной церемонии встречи на пересечении улиц Александровской (Октябрьской) и Монастырской (Советской) была построена триумфальная арка. Резиденцией императрицы в Полтаве стал расположенный в городском саду (Парк Победы) дом Черниговского губернатора
А.С. Милорадовича. После смотра войск состоялись маневры, замыслом которых было показать основные этапы решающей битвы Северной войны. Императрица получила большое удовольствие и вечером того же дна щедро раздавала подарки, чины и ордена. Потемкину был пожалован титул «князя Таврического», Суворов получил в подарок табакерку с императорским вензелем стоимостью 3000 рублей.
Не был забыт и очередной фаворит императрицы — А.М. Дмитриев-Мамонов, получивший «за особые заслуги перед отечеством» звание премьер-майора Преображенского полка. В 1817 году подобные показные маневры проводились в Полтаве и для императора Александра I, войсками руководил тогда знаменитый полководец Барклай-де-Толли. После окончания «гуляния», как назвал его Суворов, Потемкин увез его в одно из своих украинских имений.

Ну а что же «Суворочка»? Судьба ее сложилась непросто. В 1795 году она обвенчалась со шталмейстером двора ее величества Николаем Зубовым, причем свахой была сама Екатерина II. Личность мрачная, грубая, к тому же большой любитель выпивки, он сразу же не понравился тестю. Кстати, именно Зубов ударил императора Павла I золотой табакеркой в висок во время дворцового заговора 1801 года, который привел на престол Александра I. Умер он в 1806 году, оставив молодую вдову с шестью детьми. Когда в 1812 году Наталья Александровна покидала занятую французами Москву, вражеские патрули, узнав, что она дочь Суворова, не только пропустили ее, но даже отдали ей воинские почести.

Император Павел I как-то написал о Суворове «Я уже не знаю, что вам дать: вы поставили себя выше всех наград». Наверное такую награду ему определило само время, сохранив имя и дела его в памяти потомков.